Стальная Крыса на манеже - Страница 36

– Естественными активами?

Я уже чувствовал, что чего-то недопонимаю.

– Надеюсь, ты слышал о Транторе? Это моя родная планета.

– Извини, но в галактике тысячи обитаемых миров. – Верно, однако с такой массой, как у Трантора, найдется немного. Планетарная гравитация в три с лишним раза превышает стандартную. То есть у нас три “же” на поверхности.

– Ах, вот оно что! Стоит ли удивляться тому, что ты вытворяешь на сцене!

– Да, в ваших крошечных мирках я кажусь себе перышком. Порой даже летаю во сне. Но поговорим о более важном. Человек, которого ты зовешь Кайзи, – межзвездный финансист и владелец огромного состояния. И он подозревается в...

Резкий стук в дверь заставил его оборвать фразу.

– Заперто! – прорычал он, мгновенно вернувшись в образ Пьюссанто. – Кыш!

– Мне надо поговорить с Могучим Марвеллом, – раздался невнятный голос.

– Вы знаете...

– Не знаю! – взревел мой собеседник. – Пшел! Снова стук. Я утратил дар речи, потому что Пьюссанто схватил меня за шею и на вытянутой руке поднял перед дверью. И отворил.

– Че? – спросил он. – Ты кто?

– Человек-Мегалит, – ответил скрежещущий голос. – Я ищу Могучего Марвелла.

Я брыкался, корчился и наконец сумел выдавить несколько слов. – Впусти... его... Все в порядке...

И свалился на пол.

Вошел Человек-Мегалит и посмотрел на распростертого меня.

– Папа, ты цел?

Пьюссанто затворил дверь и перевел взгляд с меня на Человека-Мегалита.

– Если это твой сын, то у тебя явно рецессивные гены.

– Рабочий костюм, – пояснил Боливар, снимая голову Человека-Мегалита. – У нас большие неприятности. Когда Пьюссанто неожиданно ушел со сцены, мама очень встревожилась. Велела мне найти его уборную, но не успела сказать зачем. Представление сорвано, театр набит легавыми. Я заметил, как трое направились сюда. Все входы и выходы, кроме одного, заперты, зрителей выпускают по очереди после тщательного обыска.

– Не догадываешься, в чем тут дело? – спросил Пьюссанто.

– А что тут догадываться? – Сын посмотрел на меня с невеселой улыбкой. – У плоскостопых твоя фотография, и они спрашивают всех подряд, известно ли им что-нибудь о Стальной Крысе.

Глава 12

Я уже давно понимал: силы тьмы подтягиваются все ближе. Но только сейчас обнаружил, что они подступили вплотную, и затылком ощутил их жгучее дыхание. В мой розовый мирок вторгалась суровая действительность. Да, на сей раз я облажался: еще вчера вечером следовало смазать пятки. Захотел напоследок разгадать одну из загадок, и вот теперь вся операция под угрозой срыва. Уже не говоря об угрозе здоровью и благополучию всего моего семейства. Я вздохнул глубоко и судорожно.

– Ладно, – изрек я с решительностью, которой, увы, не испытывал. – Я должен придумать, как нам отсюда выбраться. Предложения есть?

– Ты, часом, не та ли Стальная Крыса, за которой гоняется полиция? – спросил Пьюссанто.

Лгать не имело смысла, тем паче что фараоны связали кличку с моей фотографией.

– Имею счастье быть таковой.

– Что-то мне это прозвище кажется очень знакомым. Скажи, я не мог на него натыкаться в архивах?

– В каких еще архивах?

– Налоговых.

– Исключено. Я верен золотому правилу закоренелых капиталистов: дешево покупай, дорого продавай и старайся не платить налогов, но только в рамках закона.

– И все-таки... Стальная Крыса... Где-то я уже слышал... Ага! Однажды кто-то уничтожил огромную базу данных по налоговым поступлениям. Скажи, что ты не имеешь к этому отношения.

– Клевета! Нет доказательств. Предпочитаю смотреть на свою миссию под другим углом зрения. Я – самый правый среди неправых. Современный вариант мифического героя, благотворителя по прозвищу Роббин Гуд <Игра слов. Знаменитый разбойник Robin Hood обязан своим именем малиновке. “...И пусть тебя люди зовут по имени птицы, живущей в лесу...” (“Рождение Робина Гуда”, перевод С. Маршака). Автор изменил имя легендарного героя на Robbing Good, что можно перевести как “Грабящий Хороший”.>. Да, в мою специализацию входит стачивание грани между богатыми и бедными, перераспределение благ, можно и так сказать. Я имею право добавить, что не единожды спасал галактику. А ведь это что-нибудь да значит.

– Так ты уверен насчет налоговых файлов?

Если ГНУС вонзил в тебя челюсти, отделаться от него нелегко.

– Абсолютно! Я к ним никогда не прикасался.

Бывают случаи, когда правда вреднее лжи. Пьюссанто задумчиво помял подбородок.

– Ладно, замнем пока эту тему. Но если дело не в налогах, почему полицейским так не терпится тебя сцапать?

– Меня обвинили в недавних ограблениях, хотя на самом деле я, как и говорил тебе, прибыл их расследовать.

– Выходит, ты в западне?

– В точку, – сказал Боливар. – И западня эта столь велика, что в нее поместился и я. Я был управляющим первым из ограбленных банков. Полиция заявила, что поработал “крот”, и арестовала меня. Но кое-кто пришел на помощь, и я вновь на свободе.

Пьюссанто поразмышлял минуту-другую, потом неохотно решился:

– Если вы оба невиновны, то мой долг добропорядочного гражданина и налогового инспектора – помочь вам выскользнуть из лап блюстителей порядка. Я уже присмотрелся к полицейским силам этой планеты и пришел к выводу, что они насквозь коррумпированы. Их полностью контролируют уклоняющиеся от уплаты налогов промышленники.

Он нашел стило, и оно исчезло в могучем кулаке. Затем Пьюссанто вручил мне записку со словами: “Пака – мой человек. Он сумеет вам помочь. Позвоните по этому телефону и представьтесь... “

И тут дверь затряслась под сокрушительными ударами. Раздались громовые голоса: